На Государевой дороге

Для слабовидящих

 
 
 
Мы в соцсетях         
 
 

Библиотечные страницы

Давненько это было. В те времена, когда на малообжитый Восток протянулась единственная дорога Государева с Москвы вдоль Волги, затем поворачивала на Пермь Великую, после шла в сторону Пояса Каменного и заканчивалась в сибирских землях, в губернском Тобольске. Долгая и трудная это была дорога, но и опасная.

Пожалуй, это было во времена Екатерины. При ней дорога на Сибирь, по нашим землям свернула еще южнее и шла почти по сегодняшнему маршруту: Кунгур-Суксун-Быково-Ачит-Екатеринбург. До того же для защиты от набегов южных неспокойных соседей были построены крепостницы - Ачидская (первоначально писалось так), Бисертская (где теперь село Афанасьевское), Кленовская, Киргишанская.... Тогда-то и на близком расстоянии от опасной переправы, по которой шли на разбойничий промысел степные племена (почитай, начиная со спада воды на реке Уфе и до глубокого снега), была в числе последних построена крепостница, получившая в окончательном виде название «Красноуфимская».

И вот на этой дороге на всем ее протяжении «пошаливали» разбойники.

Любопытный читатель наслышан об этих происшествиях. Так вот, я изложу одну из них. Повторяю, при Екатерине это было, еще до Пугачевщины. За Тюшинским мостом есть гора под названием Атамановская. Так вот в этой округе и разворачивались все эти события.

Проезжий народ знал, что дорога по ту и другую сторону моста через речку Тюш считается чрезвычайно опасной. Что говорить о простом человеке, купчишке средней руки, инженеришке командированном, курьере министерском, если сам начальник горных заводов Урала В.Н.Татищев спасовал: будучи предупрежденным на местных станах, предпочел продвигаться на государеву службу только в дневное время, а было это в декабре 1720 года.

А место (съезди, посмотри) было до смешного выгодным для разбойничьего промысла: дорога с упомянутой горы и в сторону Афанасьевска, что в Кленовскую сторону, просматривалась отлично. К тому же этот злополучный мост никак нельзя было миновать. Одинокий ли возок едет, или собрались для емкости в парочку-две, картина была одна: появится дымок сигнальный на горе Атамановской, у путников душа уходит в пятки, на мосту встречают с двух сторон разбойники добычу с пистолями и кистенями. Такие «шалости» длились не год и не два. Позже стали ответственные обозы сопровождать из местных гарнизонов, но и эта новинка не отпугнула никаких людей. Беззащитный возок они встречали аккуратно, на разбой выходили почти ежедневно. Были, правда, смельчаки, которые проскакивали это место.

Не обошлось в этом «прибыльном» деле и без сообщников из тех же крепостей и селений, так как что в обозе знали они заранее.

Это разбойничье место было головной болью для больших гражданских и военных начальников губернии, горных заводов. Слали они депеши. Комендантом крепостниц посылался отряд казаков в предполагаемую разбойничью вотчину, в деревеньку П., в пятнадцати верстах от ближайших крепостей. Так эти экспедиции заканчивались неудачей: народ в этой деревеньке был неучтенный, так же сеяли, пахали, на отсутствие тех или иных мужиков отвечали, что ушли на заработки в заводы неблизкие, а жители тамошние лишку не болтали и дружбу с чужаками не вели. Жили исправно, дома были пятистенные, хозяйства исправные и рослые, семьи большие, сами крепкие. Да и экспедиции эти каждый день не проведешь. До этой самой деревеньки добирались по тропе звериной, по тайге вековой, урманами глухими, а ко времени их прибытия в деревеньке уже знали о визите незваных допросчиков. В то время, когда «царевы слуги» шли на этих душегубов, те отлеживались в урочище глухом (во времена Столыпина тамока образовался хутор Чесноковка, а название по дикому луку «черемше»). Были там у них лежбища, землянки. Вот, поверь, такое тайное место нашли, что они обнаружились в наши времена при строительстве вторых путей.

Сюда привозили они чужих конец, привозили добычу, отлеживались после трудов «праведных», ели, пировали и хвастались очередной удачей. А лошади чужие стояли в крепких путах, в цепях железных, которыми были прикованы к вековым соснам скобами надежными. Понятно дело, свидетелей они не оставляли, а лишнее из добычи скатывали с горы в омут глубокий. Местные жители говорят, что баграми в давние времена ловилась утварь дорожная (самовары, битники, чайники), железяки из конской сбруи.

Еще бы дальше длилась эта разбойничья история, но случились некоторые чрезвычайные обстоятельства. Напали разбойники на государеву казну, да и удачно. В ответ на это грозный губернатор решил послать около роты солдат на эту ватагу. Сохранилась и фамилия командира этой карательной экспедиции - Сухих, полковник кавалерии. Пока служивые продвигались от пермского гарнизона, эта весть дошла вперед их по адресу. В стане разбойников начался разлад: «Давай, мол, атаман ты наш, разделим по справедливости разбоем добытое и добычу недавнюю, и разбредемся кто куда, пока не поздно». А атаман воспротивился этому предложению. Заговорщики пытались было его подкараулить ночью, и тут вышла промашка: спит чутко, с пистолетом заряженным. Чуть не забыл сказать: у атамана была кличка «Варнак». Тут один из разбойников вспомнил притчу, что надо стрелять в него «кровавой» пулей, мол, такого душегуба обыкновенная пуля не берет, что он, дескать, заговоренный. Спешно изладили втайне от «Варнака» это дело. И вот настал день развязки. Самый смелый из ватаги зашел в землянку и начал вести дипломатию: «Давай уносить скорее ноги, поделим всю добычу и до свидания». Атаман все так же упорствовал. Тогда и прозвучал выстрел с «кровавой» пулей. «Варнак» упал с бочки, на которой и сидел все эти дни короткого конфликта. Ну, этот смельчак выскочил из землянки и говорит своим товарищам по разбойному делу, что завалил я «Варнака», что давай поделим добытое убийствами.. Заскакивают они в землянку, а там ни атамана, ни бочки. Это обстоятельство так ошарашило заговорщиков, что они, не мешкая, разбежались кто куда. Кавалерия под командованием полковника прибыла на место назначения, несколько дней прочесывала леса, устраивала засады, допросы с пристрастием - все напрасно. После ускакали они восвояси. Эта военная экспедиция, надо признать, была не напрасна. Разбои на Тюшинском мосту разом прекратились. Но разговоры об этих варнаках, об их потерянном кладе передавались из поколения в поколение. Наиболее отчаянные тайком искали следы разбойничьего клада, причем, что интересно, со всех окрестных деревень ходили по предполагаемым местам.

Говаривали старые люди, что механизм поиска был таков: раз в «Варнака» стреляли пулей, замоченной петушиной кровью, то клад находится там, где запоет петух.. Были удачливые люди, приходят в урманы Чесноковские, кружат по чащобам - ан глядь, ходит петух, хотя тут и деревни нет и людей, ходит, ходит и запоет. Вот бежит удачливый на то место и делает метку, то ли зарубку на дереве, то ли колышек вобьет в землю, и бежит обратно радостный, рассказывает о своей удаче. Оговаривают они, когда пойдут добывать находку, а дальше вот всегда случалось какое-нибудь да несчастье, то умрет нашедший внезапно, то паралич его ударит, то ума лишится.

Стародавние бывальщины рассказывать вам не стану. А вот на моей памяти вот что было. Все это происходило после войны, но до 50-х годов.

Тяга тогда была паровозная. Так вот на станциях эти паровозы заправлялись водой, в тендеры грузили топливо, сгружали золу. На нашей станции Ключевая золыциком работал Петухов Павел, 1904 года рождения. Родом он был с Катырево. Между прочим, заядлый охотник. Будучи по охотничьим делам в Чесноковской округе, он наткнулся на таинственного петуха и далее все сделал по «инструкции». Пока прикидывал, когда же собраться на поиски между железнодорожными и домашними делами, его внезапно разбил паралич.

Другой вот случай недоверчивому читателю. В недавнем времени петухи были в деревнях постоянные. В нашей Ключевой годов так десять командиром стада был Тюпин Илья, 14-го года рождения. Летом, бывало, он пастушит, а зимой на путях работал. Кто знает, что такое рельсы марки Р-45, то я вам скажу, что этот Илья за один конец такую рельсу поднимал. Выполняя свои пастушьи обязанности, наткнулся этот Илья на злополучного петуха и далее все кончилось известным финалом - сдвинулся с ума с того ни с сего мужчина-силач.

Чтобы не утомить читателя, приведу еще один пример. С той проклятой войны много фронтовиков вернулось израненными, искалеченными. Уходили из родных мест молодыми, здоровыми, а возвращались многие из жестоких сражений с увечьями. Таким вот несчастным вернулся и Савва Некрасов, 21-го года рождения. Война его шибанула здорово, получил контузию, поэтому сильно заикался, словом, был инвалидом. Из жалости содержала его при себе местная продавщица. Не могу сказать, по каким надобностям ходил он в старые разбойничьи места, но ему сопутствовало счастье. Прошел слух, что наткнулся все же на известного петуха. Вот ходил Некрасов, искал помощников, нашел тех, кто согласился поработать ломами и лопатами. Помню я ту случайную встречу с ним, так и сказал: «Пойдем мол, вот такого- то числа искать клад варнацкий». А за день до намеченного срока его парализовало. Согласные на это нешуточное дело приходили к нему, пытались понять, где, что и как. Савва что-то показывал руками, но эти манипуляции никто понять не мог.

Конечно, в народе не без смелых людей. Ходили на поиски с окрестных деревень отчаянные люди, но о своих походах после этих трагических случаев особо не судачили. Да и нечем видно было козырять. Не каждому суждена встреча с петухом.

Так, потихоньку замолкали разговоры о разбойничьем кладе.

Тот ли клад, или другой, но напомнил о себе сам. Было это лет 15 назад. Сколько деревень исчезло с лица земли за прошлое столетие. Не сосчитать.

Лет 45 назад такая судьба постигла и в деревеньку П. Народ молвил, что, дескать, их люди выходили на Сибирский тракт. Были такие подозрения, а доказательств, сам понимаешь, особо и не было. По причине надобности посевных площадей было решено распахать место исчезнувшей деревеньки. И что думаете. Один из плугов своим лемехом выворотил из земли трухлявую бочку. Была она по современным меркам ведра на два-три, но зато до краев набита медными пятаками. Понятно дело, слух этот здорово взбудоражил область, приезжало начальство, ученые люди, газетчики. Хотя народ они руководящий нами, начитанный, но так же разводили руками. Как могла оказаться в деревеньке этой бочка, сколько она пролежала, почему в бочке только медяки, кому они предназначались, тот ли разбойничий клад?

Эту бывальщину поведал мне старожил из Ключевой, а я, в свою очередь, счел нужным начать цикл, посвященный этой теме, ибо на наших глазах мы вошли в полосу разбойной жизни. Повезло, называется, на изломе веков.

Ганькин В. Д.  На Государевой дороге : [Разбойничьи рассказы о Сибирском тракте]/ В. Д. Ганькин // Городок. - Красноуфимск, 2001. - N 23. - С. 6.

Мы на Одноклассниках

 

Мы в контакте

 

НЭДБ