Персоналии

Для слабовидящих

 
 
 
Мы в соцсетях         
 
 

Библиотечные страницы

...Нет, не приутихнет моя память! Все ярко, так явственно. И языку не дам вымолвить такое ребристое слово — давно. Недавно пусть. Так-то еще теплее.

Мы ждали Павла Петровича к себе. После выдвижения его кандидатом в депутаты Всесоюзного советского парламента и его согласия баллотироваться наступила пора сердечных встреч.

Наконец, пришла и наша — в два часа пополудни встреча. Достославные минуты.

С утра наши прилежные конюхи с придиркой почистили вороных, поднадраили толченым кирпичом наборную сбрую. Ленточки - в гривы. Кучера при кушаках, непременно яркого гаруса.

Готов в дорогу поезд...

Да обязательно дело еще вот какое, чтобы теперешние поколения непременно знали: в те поры колхозы довольствовались исключительно гужом. Безусловно, ни грузовиков, ни тем болев шустрых легковушек - ничего такого не было.

Были кони, шустрые, лихие.

Ну вот готов в дорогу наш видный поезд. Последние напутствия кучерам:

—  Вы там... бережнее.

Подробнее: Глаза мудреца

В августе сорок третьего, после ранения, я был назначен командиром 206 отдельного пулеметно-артиллерийского батальона, который блокировал плацдарм фашистов на восточном берегу реки в городе Волхове.

Дело в том, что зимой сорок первого немцы, разгромленные под Тихвином, были отброшены за Волхов, а в село Грузино, расположенном на восточном берегу, сумели удержаться, надеясь использовать плацдарм для летнего наступления.

Но фашистам так и не удалось использовать его ни в сорок втором, ни в сорок третьем году. Наш батальон, имея большее количество пулеметов и артиллерии, накрепко блокировал плацдарм.

В январе сорок четвертого началось наступление всего Волховского фронта. Брать плацдарм в лоб мы и не думали, а обошли его с флангов, форсировав Болтов по льду. Фашисты бежали из Грузино и были разбиты по пути к городу Чудово.

Но я хочу рассказать не о боях за Чудово, Новгород, Дно, Порхов, а о бое за деревеньку Острова.

В начале февраля сорок четвертого года батальон занял деревню Голино, расположенную на обрывистом северном берегу реки Шелонь, впадающей в озеро Ильмень. Здесь, кроме нашего батальона, сосредоточился отдельный саперный батальон, дивизион аэросаней, артиллерийские подразделения. Нам было приказано форсировать Шелонь при впадении ее в озеро Ильмень, где с ходу овладев деревней Острова, двигаться на город Дно.

Наступление началось затемно. Батальону, совместно с дивизионом аэросаней, удалось форсировать реку, но дальше аэросани не пошли. Часть из них, как факелы, пылали на льду Шелони. Батальон, овладел южным берегом, успешно продвигался вперед, минуя деревню Успонь, перерезал шоссейную дорогу и вышел к насыпи железной дороги Новгород-Шимск-Старая Русса.

Овладеть с ходу деревней Острова нам не удалось. Дело в том, что она было расположена метрах в шестистах от насыпи и обороняло ее около батальона вражеской пехоты. Нужно было преодолеть совершенно открытую и ровную местность. Под ураганным огнем немецких пулеметов, минометов и орудий батальон залег. Огонь велся с чердаков домов, из бань, расположенных на огородах, из-за копен сена. Единственным укрытием от огня для наших солдат были следы гусениц танков, продавленных в глубоком снегу, да воронки от снарядов.

Хочу напомнить, что прошедшая война - это не только битвы за Сталинград, Москву и за другие города, это не только освобождение Варшавы и штурм Берлина, а прежде всего - тысячи и тысячи боев за маленькие деревни и деревеньки, за безымянные высоты, в которых наши солдаты проявляли героизм, мужество и отдавали свои жизни. Нередко их подвиг оставался безвестным. Да и совершали они свои подвиги, как сказал А. Т. Твардовский: «Не ради славы, ради жизни на земле!».

В этом бою было ясно, что если батальон будет лежать вот так, под вражеским огнем на открытой местности, то неминуемо погибнет. Отводить солдат за железнодорожную насыпь под пулями было опасно, да и не мог я это сделать, имея приказ во что бы то ни стало овладеть деревней. Нужно было срочно принимать меры. Вызвал заместителя по строевой части капитана Зацепина, заместителя по артиллерии капитана Будникова и начальника штаба батальона капитана Шкурихина (он живет в городе Каменск-Уральский), приказал собрать в отдельную группу солдат тыловых подразделений и, подавив огневые точки противника артиллерийским огнем, атаковать деревню.

После огневого налета капитан Зацепин повел в атаку группу солдат, набранных в хозвзводе, в штабе, а я пошел в бой со взводом разведки, которым командовал лейтенант Мухин - человек отчаянной, а временами безрассудной храбрости. Поднялись в атаку и бойцы всех четырех артиллерийско-пулеметных рот.

Разведчики уже перепрыгивали через забор огородов, когда снова обрушился на батальон огонь тяжелой артиллерии и минометов. Ударили и уцелевшие пулеметы.

Батальон снова, не выдержав огня, залег. Рядом со мной упал, обливаясь кровью, разведчик сержант Русин. Волочил по снегу раненую ногу другой сержант Афанасьев. Обо они были комсомольцами, оба имели по три боевых ордена. Я с болью в сердце видел, как падают бойцы моего батальона.

Не буду рассказывать о том, какие чувства овладели мной в эту тяжелую минуту. Ведь мне только что пошел двадцать второй год, на плечи легла непомерной тяжестью ответственность за жизнь сотен солдат и офицеров батальоне.

За насыпью железной дороги остались только заместитель по артиллерии капитан Будников и начальник штаба капитан Шкурихин. Они-то и сумели вывести на прямую наводку всю артиллерию батальона и сосредоточить огонь на вражеских пулеметах.

И скова поднялся в атаку батальон, и снова залег, но теперь уже на огородах, где были укрытия. В сумерках снова атака, и бойцы батальона ворвались в деревню. Немцы отступили, много их так и осталось лежать на улицах дерзки Острова.

Многих 6оевых друзей недосчитались и мы после тяжкого боя за маленькую деревню Острова. Они отдели жизнь за Родину, и, хотя их нет, они живут в моем сердце и в памяти наших людей.

Вот что написали мне «Красные следопыты» Подгошской средней школы: «Следопыты нашей школы ведут большую работу по выявлению имен воинов, похороненных в братской могиле, которая находится в нашей деревне. Мы разыскиваем солдат, принимали их участие в освобождении Шимского района и нашей деревни. С любовью ухаживаем за братской могилой, на ней всегда цветы, которые несут сюда и дети, и взрослые».

И в этой могиле, вместе с другими, лежат солдаты нашего батальона, мои боевые друзья.

В. Тулин, майор запаса, член Союза журналистов СССР.

// Вперед. — Красноуфимск, 1978. — 15 февр. — C. 2.

Взгляни на дом свой.

       Томас Вульф

В любой книге, это всегда понятно чи­тателю, фиксируется и накапливается часть времени, прожитого автором. Но вот как, каким манером он, писатель, это время выложит для прочтения, чтоб читатель, по мере поглощения книги, не мог восклицать: а вот тут мне скуч­но, а вот здесь, так и быть, пропущу пару абзацев, ибо они мне без интере­са, а вот такое я и сам не хуже напишу.

Ну, нет подобных восклицаний при чтении вышеозначенной книги, про­сто быть не может. В писания нашего замечательного земляка входишь и там и остаешься до конца прочтения, не замечая времени и не пропуская ни единой строчки, тем более целого аб­заца, чтение захватывает целиком и полностью, и, прочтя, вновь стре­мишься схватиться за книгу и заодно думаешь: писатель, что ли, знал какой- то секрет подачи текста?

Ведь начинается все так простецки: Илька (главный герой) совсем мал, едва четыре, и он ведет тебя за собой в свою страну детства. А время, как из­вестно, бежит стремительно, и вот уже Илька подросток, а ты, читатель, все пристальнее следишь за всеми его дей­ствиями, его и его сверстников, и вы­рисовывается такое впечатление: жизнь Ильки и его односельчан для тебя, читателя, очень важное событие.

Но и опять какой-то особый секрет, и состоит он в том, что привычные для тебя картины сельской жизни очень тебя, читающего, увлекают и прежде всего тем, что подростки эти, которых война застала еще не вставшими на крыло, мало оперившиеся, так чув­ствуют свою нужность. Как пригоди­лись в тылу в тот жесточайший для Родины час, благо, что и семьи дово­енные были многодетны.

Подробнее: О книге Л.А. Александрова «А напоследок я скажу...»

Добрый день)

Еще одно утро начинаю с хорошей книги писателя Леонида Александрова "Мои семнадцать..."

Действие книги развертывается в деревне, с её заботами и проблемами. И здесь звучит тема военной юности. Она возникает в воспоминаниях ветерана-механизатора, у которого трудно складываются отношения с сыном...

Деревня, она как человек, живёт своей жизнью. Каждый день складывается, как из кусочков мозаики. Один такой кусочек - судьба человека. Людские судьбы такие разные и в чем-то схожи. Каждого человека можно читать, как открытую книгу. В деревне ничего не скроешь, всё на виду.

Жанр деревенской прозы необычайно интересен. Здесь нет закрученного сюжета, как в детективном романе. Но поверьте, книги о деревне интересны по- своему.

Книги Леонида Александрова ждут вас в библиотеках города.

Читайте с удовольствием)))

Наталья Голосова

Мы на Одноклассниках

 

Мы в контакте

 

НЭДБ